Прямое указание всем структурам Белорусского Экзархата: хватит играть в самостоятельность. Все названия епархий, монастырей, подворий и прочих канонических единиц должны быть приведены к одному знаменателю — с обязательным упоминанием «Русская Православная Церковь» или «Московский Патриархат». Точка. Без отсебятины.
Прямо в тексте указано: «привести в соответствие». Читаем: «подчинись».
Почему вспыхнуло именно сейчас? Потому что в новом уставе БПЦ, отправленном на перерегистрацию, пропало ключевое для Москвы словосочетание — «Белорусский Экзархат Московского Патриархата». Исчезло. Растворилось. А значит, с точки зрения Синода, — повод для срочного разноса. И он случился. Причём публично.
Впрочем, звоночки были. Ещё 30 мая тот же Синод утвердил изменения в уставе БПЦ, но с хитрой припиской: «с учётом поправки». Судя по всему, именно по части наименования. Но поправку в Минске либо «не заметили», либо проигнорировали намеренно. А значит — столкновение было неизбежным.
Москва требует подчёркивать своё присутствие в каждом названии. Минск — аккуратно, но настойчиво двигается к более «независимому» звучанию. В итоге в Беларуси прижилось простое и понятное имя — «Белорусская Православная Церковь». Без громоздких «экзархатов» и «патриархатов». Удобно. Ясно. По делу.
Тем более, что в отличие от Украины, где существовало несколько параллельных юрисдикций, в Беларуси альтернатив православной БПЦ нет. А значит, никакой путаницы. Да и слово «экзархат» большинству непонятно. Это из канонического лексикона, а не из живого языка.
Но московских попов это раздражает. Очень. Потому что каждый шаг в сторону звучит как попытка отдалиться. А самостоятельная идентичность в названиях — один из самых мощных маркеров независимости.
Само руководство БПЦ вряд ли пошло бы на такое без намёка сверху. Видимо, за всем этим — очередной, уже не первый, государственный конфликт за кулисами, где Минск отстаивает право решать, как именовать свою церковь, а Москва требует подчинения.
Это не первый раз, когда Минск прогибать не получается. В 2020 году Кремлю пришлось отказаться от своей привычки ставить во главе БПЦ российского иерарха. Тогда Павла (Пономарёва) сменил белорус Вениамин (Тупеко), максимально лояльный к властям Лукашенко. Под контроль — но не под Москву.
Чем сильнее влияние Минска на БПЦ, тем слабее хватка Москвы. Отсюда — и истерика Синода. Которая, кстати, противоречит собственному уставу РПЦ, где чёрным по белому написано: «Белорусская Православная Церковь» — это официальное название Экзархата (раздел XIII, пункт 15). Да, второе — но официальное. И без обязательных «московских» добавок.
К слову, белорусы вообще не любят, когда им навязывают чужие термины. Неважно, кто ты — оппозиционер, лукашенковец или аполитичный обыватель. Люди интуитивно отторгают навязанные формы.
Вот вам пример: сейчас в TikTok вирусится флешмоб белорусской рэперки Мейби Бейби — с простым, но мощным посылом: «Беларусь, а не Белоруссия». Казалось бы, мелочь. Но это то самое чувство — своё, не чужое.
NEXTA призывает всех журналистов, медиа и публичных деятелей использовать то название, которое закрепилось в народе: «Белорусская Православная Церковь». Не «экзархат», не «МП». А именно так, как говорят сами белорусы.
